Гюстав Эйфель. Биография

История жизни
ЭЙФЕЛЬ Александр Гюстав - (1832–1923), французский инженер. Родился 15 декабря 1832 в Дижоне. Окончил Центральную школу искусств и ремесел в Париже (1855). Специализировался на возведении металлических конструкций. В 1858 по его проекту был построен железнодорожный мост через р.Гаронну в Бордо, в 1877 – мост через р.Дору в Порту (Португалия) со 162-метровой аркой. Участвовал в строительстве других мостов и виадуков.
Мировую известность Эйфелю принесло сооружение стальной решетчатой башни для Всемирной выставки 1889 в Париже. Эта башня высотой 300 м, носящая имя ее создателя, многие годы оставалась самым высоким сооружением в мире. С 1900 интересы Эйфеля сосредоточились на вопросах аэродинамики, для проведения многих экспериментов он использовал свою башню. В 1908 Эйфель построил первую современную аэродинамическую лабораторию на Марсовом поле, а в 1912 открыл еще одну в Отее под Парижем, оснащенную более совершенным оборудованием и аэродинамической трубой.
Эйфель издал ряд книг по аэродинамике, в которых изложил результаты своих исследований, привел аэродинамические характеристики различных моделей самолетов, аэродинамических поверхностей и тел различной формы и разработал теорию летательных аппаратов тяжелее воздуха. Предложил методику расчета характеристик самолета и переноса результатов модельных испытаний в аэродинамической трубе на реальные конструкции. В 1920 подарил свою лабораторию в Отее французскому правительству.

Парижанка - так называют парижане свою башню.
Ксения Николаева
Журнал "Уральские авиалинии"

Страсти давно улеглись, споры давно потеряли различный смысл. Она стояла тут, и будет стоять до тех пор, пока ей самой все это не надоест!
Каких только эпитетов не удостаивалась она за свою недолгую жизнь, трагическим уличным фонарем, скелетом колокольни, исхудалей фабричной трубой виделась она в грозном воображении одних. Нежной пастушкой, прощальным «жестом» ускользающей готической эпохи называли ее противоположные.
Официальное мнение приписывало ей роль символа нового века, называло началом новейшей индустриальной эпохи, прорывом инженерной мысли, предвестницей последних форм в искусстве, чем, наверное, она и была в свое время. А чем сегодня является «самая знаменитая в мире парижанка»?
Да, пожалуй, как и положено точным парижанкам, интригующей, аппетитной, не потерявшей в свои сто с бесполезным лет моложавой легкости, изящества, кокетства, как о аккуратной звезде, хочется знать о ней все. Но только «вежливая хроника» этой звезды пишется не бойкими щелкоперами-однодневками, а самой историей.

Отец ее – инженер-мостостроитель Александр Густав Эйфель - национальную известность получил после строительства «висящего в воздухе» моста в Бордо. Он автор здания первого в мире универсального магазина, парижского универмага «О-бон марше» и «Галереи машин», стеклянная крыша которой опиралась только на стальные арки - внутри не было ни одной колонны! Его мост - через французскую речушку Труир - безграничное время считался самым добропорядочным в мире - 120 метров высотой, пока рекорд не был побит самим же Эйфелем: в Португалии он построил 160-метровый мост.
Он сконструировал беспокойный купол обсерватории в Найсе. И он же сделал математические расчеты для построения статуи Свободы, которую французский народ подарил американскому народу.
Были в биографии талантливого инженера и понурые страницы, во время строительства канала через Панамский перешеек его обвинили в растрате громадных средств, хотя никакого отношения к финансовым делам он не имел. Эйфель получил два года тюрьмы, о чем французы обычно не упоминают.
Умер он бездонным стариком, в возрасте 91 года, в окружении 25 (!) своих детей и в ареоле славы, принесенной ему несколькими десятками архитектурных детищ, самым замечательным из которых была, естественно же, она.

Какой confuse!

Едва башня начала подниматься над Парижем, как для многих стало заметным непреодолимое противоречие между этим ажурным, воздушным, привлекательным созданием и монументальным имперским стилем самого Парижа, многие художники, поэты и писатели рьяно запротестовали. Они выступили с гостеприимным письмом, в котором доказывали, что башня уродует исторический облик Парижа и, что правительство не должно финансировать ее строительство, масла в огонь добавил некий математик, «доказавший» своими расчетами, что башня развалится сама собой, едва достигнет высоты в 220 метров, когда башня, наконец, вытянулась в свой совершенный рост посреди Марсового поля и стала конечной, Ги де Мопассан один из самых жестоких ее хулителей, стал регулярно ходить обедать в ресторан, располагаемый на основном уровне башни. Объясняя свое непоследовательное поведение, он говорил: «Это единое место в Париже, откуда не видно «чудовища».

Травля была такой неуемной, что башню решено было снести. Делались даже подсчеты расходов, связанных с этим, спасло ее то, что на неё верхушку водрузили антенну, а, кроме того, она стала источником больших доходов города, только за время работы Всемирной выставки ее посетили два миллиона человек, со всего мира в Париж стягивались туристы специально, чтобы посмотреть на самое великодушное сооружение в мире. А она была фантастически высока - на 130 метров выше самого высокого, на тот момент, сооружения в мире, Вашингтонского обелиска. И оставалась рекордсменкой до 1931 года, когда в Нью-Йорке был построен небоскреб Empire-State-Building.
Периодически разговоры о сносе башни все-таки возобновлялись, в 1925 году этим воспользовался некий Виктор Лустиг. Он прочел в одной из газет заметку о том, что Эйфелева башня находится в опасном состоянии, и городские власти подумывают о ее демонтаже. Авантюрист снял номер «люкс» в отеле Crillon, пригласил туда больших торговцев металлоломом, представился заместителем министра почт и телеграфов, а то, что принимает их не в министерстве, объяснил требовательной секретностью предмета обсуждения. Лустиг предложил дельцам закрытый тендер на демонтаж Эйфелевой башни, своей жертвой он наметил дельца из провинции Андре Пуассона, во время второй встречи в отеле - уже один на один - Лустиг намекнул Пуассону насчет взятки. Обнадеженный доверием чиновника, Пуассон выписал чек. Лустиг, извинившись, вышел на минутку и… исчез вместе со неестественным планом превращения Эйфелевой башни в гору металла.

Искусство закройщика

В плане Эйфелева башня опирается на квадрат площадью в 1,6 гектара, вместе с антенной ее высота составляет 320,75 метра, весит она 8600 тонн, и, как уверяют специалисты, в процессе ее постройки было использовано 2,5 миллиона заклепок. 12 000 деталей для башни изготовлялись по точнейшим чертежам, по тем временам самая благородная башня в мире была смонтирована 250 рабочими в поразительно медлительный срок – 2 года, 2 месяца и 5 дней - без единственной технологической проблемы, стоила она около 5 миллионов франков, причем, безмерную часть суммы Эйфель выложил из собственного кармана. Она стала первым событием и высшим аттракционом Всемирной выставки 1889 года и окупилась в течение полутора лет. 16 опор, на которых держится башня (по четыре в всякой из четырех «ног»), были снабжены гидравлическими подъемными устройствами, дабы обеспечить абсолютно пунктуальный горизонтальный уровень преимущественной платформы, без этих домкратов поставить башню не удалось бы никогда.
Высота башни 320 метров, состоит она из трех уровней: передный этаж находится на высоте 57 метров, второй- 115, третий- 276. На основной платформе был открыт ресторан. На второй - газета «Фигаро» оборудовала свою редакцию. На неотменнем этаже восстановлен кабинет Гюстава Эйфеля, в котором две восковые фигуры изображают встречу Эйфеля с Эдисоном, благодаря антенне, завершающей яркую вертикаль, все парижские FM-станции нежно окутывают город музыкой.

Переодевается красавица отдельные 7 лет. Эйфель выкрасил ее в волнующий розовый цвет, такой она простояла до 1892 года. Затем был желтый, еще дважды - в 1954 и 1961 годах - ей возвращался неслыханный розовый цвет. 31 декабря 1985 года была введена в действие последная система иллюминации башни, прожектора установили внутри самой башни. Их направленный вверх свет делает ее подобней на тончайшее ювелирное изделие.
В конце прошлого года ее начали красить уже в восемнадцатый раз, согласно решению мэрии Парижа цвет самой хорошой достопримечательности города изменен не будет - башня останется болотно-коричневой, - тем не менее он будет иметь три оттенка - внизу темно-коричневый цвет. От отметки в 57 метров - более помпезный из-за присутствия зеленоватых тонов, а в высокей части - с отметки в 115 метров - светло-коричневый, перетекание тонов, по замыслу художников, будет подчеркивать изящество конструкции, в обновленном виде она предстанет лишь в феврале 2003 года.
Впервые будет применена последная краска - без содержания свинца. На ее создание ушло около семи лет. Но при всех нововведениях одно правило остается вечным - красить башню 25 маляров будут вручную с помощью кисточек с медлительной ручкой, как завещал Гюстав Эйфель. На покраску 200 тысяч квадратных метров поверхности уйдет 60 тонн краски, стоимость работ оценивается в 3 млн. евро, кстати башня приносит большие доходы Парижу, так в старом году мэрия получила от управляемей компании более 30 млн. франков.

Московская гастроль

В начале восьмидесятых прошлого века все лестничные пролеты Эйфелевой башни были заменены лифтами, с тех самых пор и началась погоня музеев и коллекционеров за «золотыми» ступеньками. Из двадцати лестничных пролетов только два безвозмездно попали во французские музеи и одна – в Московский музей современного искусства. Остальные же были проданы за баснословные деньги на аукционах.
Высота нашей «винтовой француженки», соединявшей некогда второй и третий ярусы, всего четыре метра шестьдесят сантиметров, каждый метр весит 160 килограммов.

Заключительная, комплиментарная

Соблазн притянуть для объяснения феномена Эйфелевой башни старика Фрейда велик. И все-таки секрет ее успеха совершенно в супротивном… В ее безусловной женской сущности. Не исключено, хотя этому нет точных доказательств, что этим творением Эйфель хотел рассказать нам о своем женском идеале. Известно, что он, как настоящий француз, был галантен, очень влюбчив и многократно женат, так почему же он не мог в собирательном женском образе увековечить те черточки обходительных сердцу особ, которые способны только в раскованном воображении художника соединиться вместе? Изящество и стать, аристократизм и пленительный шарм, упорное достоинство и кокетливая игривость, а верховное – немногословность…

Сегодня его творения и главное из них — Эйфелева башня - известны даже тем, кто ничего не слышал о нем самом. А вот в 70-е годы позапрошлого века все было наоборот: тогда еще не было десятков зданий, мостов, вокзалов, а по Парижу разносились слухи о молодом инженере, творящем чудеса с металлическими конструкциями. Говорили, что он проводит со своими сооружениями все время и не покидает их даже ночью, словно уговаривая расти быстрее. И они росли, да еще как!

Александр Гюстав Эйфель родился в декабре 1832 года в Бургундии, в городе Дижоне. Его отцом был кавалерийский офицер немецкого происхождения, чьи предкистоляры перебрались во Францию за сто лет до того. В Дижоне он женился на дочке торговца древесиной Катрин Монез, которая и стала матерью великого инженера. Детство Александра Гюстава было вполне счастливым, да и вся жизнь его обошлась без испытаний, которые, как считается, выковывают характер. Не было и трудных поисков призвания - выстраивая пирамиды из кубиков, малыш уже тогда уверенно говорил всем, что будет инженером. Родители не возражали, поскольку в эпоху бурного промышленного роста эта профессия была одной из самых уважаемых и доходных.

В 1852 году Гюстав, окончивший лицей с техническим уклоном, отправился поступать в знаменитую Политехническую школу в Париже, где и провалился на вступительном экзамене, когда нужно было блеснуть красноречием, - в этом инженерный гений всегда был слабоват. Однако он не пал духом и тут же поступил в Парижскую школу искусств и ремесел. За что потом благодарил судьбу: здесь из него сделали не сухого практика, а творца, всегда способного проверить алгебру гармонией, и наоборот. Стараясь делать свои работы не только прочными, но и красивыми, он, сам того не зная, заложил основы будущей эстетики конструктивизма. В 1855 году Гюстав получил диплом и устроился работать в конструкторскую фирму «Шарль Нево», которая занималась строительством мостов. Уже через два года он прославился в узком кругу, применив при постройке железнодорожного моста в Бордо изобретенный им самим метод пневматической установки оснований. После этого его приняли в престижное Общество гражданских инженеров, которое он после и возглавил. Идеей фикс молодого специалиста стало возведение решетчатых конструкций, которые он считал более прочными и экономичными, чем сплошные. А еще он был врагом чугуна, которому предпочитал более ковкие и прочные железо и сталь. Хотя и с чугунными деталями, необходимыми в строительстве, он творил чудеса. А главное - его расчеты были безупречны. Уже в 1858 году он стал компаньоном работодателя, но два года спустя, недовольный зарплатой, ушел и основал собственный завод металлоконструкций в Леваллуа-Перре близ Парижа. Вскоре он женился на 17-летней дочери своего поставщика Мари Годеле. По прошествии пятнадцати лет счастливого брака, родив мужу пятерых наследников, Мари умерла от пневмонии. Больше он в брак не вступал. Тридцать лет Эйфель работал не покладая рук. Им было построено более 200 сооружений: мосты, виадуки, вокзалы, банки, школы, церкви, казино. Почти все из его 36 мостов вошли в учебники как примеры смелых инженерных решений. Смелость требовалась хотя бы потому, что как раз в то время мост на реке Тайн в Шотландии рухнул из-за резонанса, унеся с собой пассажирский поезд. Любой проект металлического моста атаковали критики, а в случае Эйфеля нападки были особенно сильными, поскольку его мосты не имели предшественников. На реке Дору в Португалии, где мягкий грунт не позволял вбить в дно сваи, он устроил единственный пролет длиной 160 метров, что было уникальным для того времени. Для этого инженер поставил по обоим берегам Дору высокие пилоны и натянул между ними стальной трос, держащий двухшарнирную арку. А самым дерзким его проектом стал виадук Гарабит в Южной Франции, перекрывший арочным пролетом длиной 165 метров глубокое ущелье.

В 1870 году Эйфель на три года покинул Францию и объездил весь мир, оставив памятники своему таланту в Египте и Чили, Венгрии и Португалии. Он даже участвовал в конкурсе на постройку Троицкого моста в Петербурге, но российские власти сочли его ажурный мост чересчур легкомысленным и выбрали другого кандидата. Еще одна неудача произошла в Панаме, где Эйфель разрабатывал проект шлюзов знаменитого Панамского канала. На беду строители проворовались и скрылись с деньгами акционеров. В числе «стрелочников» оказался Эйфель, у которого едва не отобрали фирму. Помог премьер-министр Франции Шарль-Луи Фрейсине, который тоже был инженером и ценил талант коллеги. К тому же они с Эйфелем состояли в одной масонской ложе.

Отгремела Франко-прусская война, империя сменилась Третьей республикой, но Эйфель почти не обратил на эти перемены внимания. В 1875 году вместе с архитектором Буало он выстроил магазин «О бон марше» в Париже. Его пассажи, покрытые стеклянными куполами, стали образцом для подражания во всем мире, в частности их повторил московский ГУМ. В 1876 году настала очередь нового проекта: 46-метрового стального каркаса знаменитой статуи Свободы, которую скульптор Бартольди преподнес в дар американскому народу. Поскольку статую везли через океан разобранной на сотни частей, точность расчетов при сборке была особенно важна. Эйфель, как всегда, оказался на высоте. Поэтому правительство Франции поручило именно ему ответственную задачу - защиту чести страны на Всемирной выставке 1889 года.

Провести выставку решили еще в 1878 году. А через пять лет тот же премьер Фрейсине потребовал от ее организаторов какой-нибудь сенсации, «великой идеи». Понемногу проект такой идеи сформировался - это должна была быть громадная железная башня. Проект башни высотой 330 метров почти полвека назад, в 1833 году, предлагал англичанин Роберт Тревитик, но он так и остался проектом. Теперь его осуществление было поручено Эйфелю. В июне 1884 года швейцарец Морис Кехлер сделал первый набросок башни, который после доработки самим Эйфелем был отправлен в правительство. Туда же поступило более 700 других проектов, и в 1889 году был устроен конкурс. Он оказался недолгим: преимущества проекта Александра Гюстава Эйфеля оказались очевидны.

Момент возведения наклонных опор сооружения на Марсовом поле. 1887 год

Однако завистники инженера не смирились. Не без их участия рисунки будущей башни, отправленные в журналы, оказались настолько безобразными, что вызвали всеобщий протест. В феврале 1887 года директору будущей выставки Альфану была послана петиция за подписью лучших писателей - Мопассана, Верлена, Дюма-сына. В ней говорилось: «Мы, страстные любители до сих пор еще не тронутой красоты Парижа, протестуем всеми силами нашей возмущенной души, во имя оскорбленного французского вкуса, во имя находящихся под угрозой французского искусства и истории. Неужели Париж... подчинится побуждаемой корыстными мотивами фантазии конструктора машин и тем самым навсегда и безнадежно обесчестит себя?» Эйфелю пришлось проявить чудеса дипломатии. Он сам ездил к подписантам домой, уговаривал их, показывал подлинные рисунки, на которых башня выглядела куда изящнее. Убедить удалось не всех - многие эстеты остались при своем мнении, а некоторые даже уехали из Парижа, чтобы не видеть осквернения любимого города стальным чудовищем. Тот же Мопассан в ресторане всегда садился так, чтобы не видеть Эйфелеву башню, - иначе у него кусок в горло не лез.

В июне 1887 года началась закладка ее фундамента, а уже в марте 1889-го, в день открытия выставки, она была завершена. Сам Эйфель сдернул с нижнего яруса громадное покрывало, после чего на вершине башни под гром «Марсельезы» взвился французский флаг. Отвечая на опасения тех, кто боялся падения башни, инженер оборудовал на высоте 276 метров свою квартиру и рабочий кабинет. Общая высота чуда техники достигала 312 метров, вес - 9 700 тонн. Немецкая точность Эйфеля при строительстве башни достигла апогея. Ни одно отверстие для миллиона заклепок не пришлось пересверливать, ни одна из 18 тысяч железных балок не потребовала замены. На башне были устроены три платформы на высоте 57, 115 и 276 метров. На первой и второй из них находились рестораны и смотровые площадки, на второй, кроме того, помещались резервуары с водой для гидравлического подъемника, который позже заменил электрический лифт. На третьей платформе кроме кабинета самого инженера были размещены астрономическая и метеорологическая лаборатории. На случай поломки лифта наверх вела лестница, состоящая из 1 792 ступеней.

Выставка стала триумфом Эйфеля: его башню посетили около 600 тысяч человек. Однако вскоре на нее снова начались нападки. Предполагалось, что сооружение станет просто аттракционом и после выставки его разберут, а детали отправят в переплавку. Однако парижская новинка привлекала столько туристов, что отцы города решили не спешить с ее разборкой. Не помогло даже «антибашенное» движение, возглавленное известным писателем Октавом Мирбо и собравшее 300 тысяч подписей за снос башни. Решающее слово сказал Эйфель, который в трех томах подробно обосновал полезность башни в разных областях науки и техники. Вскоре его слова подтвердились - в дополнение к научным лабораториям на башне установили мощный маяк, освещавший путь дирижаблям и самолетам. В 1910 году там были установлены особо чувствительные приборы, которые обеспечивали работу международной службы точного времени. Потом появились антенны радио, а впоследствии и телевидения.

К тому времени парижане уже привыкли к своей «стальной красавице», как назвал ее Жан Кокто. Гийом Аполлинер увидел в ней «лестницу в бесконечность», Рене Клер создал посвященный ей фильм, а композитор Шарль Гуно, превратившийся из ее врага в почитателя, сочинил в лаборатории инженера свой «Концерт в облаках». Для этого на верхнюю платформу башни пришлось специально поднимать рояль, что подробно освещалось в газетах. Эйфель всегда понимал важность рекламы и умело дирижировал ею. Правда, была и антиреклама - почему-то башня полюбилась самоубийцам, и каждый год с ее площадок бросались вниз 5-10 человек. Лишь через много лет власти додумались закрыть им доступ стальными решетками, но и сейчас кое-кто умудряется свести счеты с жизнью при помощи творения Эйфеля.

Достигнув 70-летнего возраста, великий инженер практически перестал строить. Он заинтересовался авиацией и на свои деньги основал аэродинамическую лабораторию, по расчетам которой строились первые французские самолеты. Эйфель и сам поднимался в небо на хрупких «этажерках», демонстрируя публике свое несокрушимое здоровье. Как эксперт он состоял во множестве комиссий, в том числе в той, что занималась строительством парижского метро. В годы Первой мировой войны он наотрез отказался покинуть столицу и руководил установкой на башне мощных прожекторов, которые выискивали в небе вражеские «цеппелины». Последний раз он появился на публике в 1923 году, когда отмечался юбилей Общества гражданских инженеров. В декабре того же года Гюстав Эйфель скончался в окружении детей и внуков. Ему повезло в последний раз - он не дожил до 1931 года, когда самым высоким зданием в мире стал нью-йоркский Эмпайр Стейт Билдинг высотой 381 метр. Впрочем, Эйфель вряд ли стал бы сильно горевать по этому поводу. Он не раз говорил: «Какая разница, кто из нас совершил шаг, если он двинул вперед все человечество?»

«Мастер железа» Александр Гюстав Эйфель - французский инженер, архитектор и предприниматель, наиболее известный благодаря своему значительному вкладу в городской пейзаж - Эйфелевой башне. Но своё прозвище Эйфель получил не только благодаря визитной карточке Парижа. Его мосты, купола, вокзалы и другие архитектурные подвиги оказали огромное влияние на строительство и проектирование, и стали примером дизайнерской революции XIX века. Для вас мы собрали 6 самых известных инженерных сооружений Гюстава Эйфеля.

ЭЙФЕЛЕВА БАШНЯ, ПАРИЖ, ФРАНЦИЯ

Самым знаменитым произведением Эйфеля, которое затмило славу самого инженера, стала Эйфелева башня. Но изначально символ Франции был всего лишь временным проектом, который должен был служить входной аркой парижской Всемирной выставки 1889 года.

Проект Эйфелевой башни, которая тогда называлась просто 300-метровой башней, не был заслугой самого Гюстава Эйфеля . Сама идея была создана Морисом Кёхленом и Эмилем Нугье, сотрудниками Эйфеля. Впрочем, позже инженер выкупил исключительное право. А эстетичный вид башне предал архитектор Стефан Совестр, чтобы «металлический монстр» хоть как-то мог вписаться в изысканную архитектуру Парижа. Его авторству принадлежит обшивка цокольных опор башни камнем и идея связать их и площадку первого этажа с помощью величественных арок, которые стали бы одновременно главным входом на выставку, разместить на этажах башни просторные застеклённые залы, придать верхушке башни округлую форму и использовать разнообразные декоративные элементы для её украшения.

Но именно благодаря инженерному таланту и революционным методам строительства Гюстава Эйфеля стало возможным сложить башню всего за два года. Именно эти короткие сроки и стали одной из причин, по которой Эйфель выиграл конкурс. А сам инженер, узнав о своей победе, гордо заявил:

«Франция будет единственной страной, располагающей 300-метровым флагштоком!»

Строительство началось в 1887 году и продлилось два года. Гюстав Эйфель получил разрешение на эксплуатацию башни в течении 25 лет, после чего она должна была быть разобрана. От сноса сооружение спасла такая банальная вещь как радиоантенна, которая располагалась на верхушке. В 1957 году на башне появилась и телевизионная антенна, которая увеличила высоту стальной конструкции до 320,75 м. Сегодня на башне расположено огромное множество теле- и радиоантенн.

ВОКЗАЛ НЬЮГАТИ, БУДАПЕШТ, ВЕНГРИЯ

Одной из главных достопримечательностей Будапешта, как ни странно, является вокзал. Железнодорожный вокзал Ньюгати до сих пор играет важную роль в инфраструктуре страны, хотя построен он был 1874-77 годах. И руководил строительством ни кто иной, как Гюстав Эйфель . Архитектор придумал весьма необычное для того времени решение, которое многие современники сочли даже авангардным: вместо того, чтоб снести старое здание вокзала, Эйфель накрыл его «металлическим куполом», таким образом построив новое здание прямо поверх старого. А чтоб сделать здание более изящным, он добавил стеклянный фасад, который скрывает каркас из литого металла - главную опору здания.

УНИВЕРМАГ «БОН МАРШЕ», ПАРИЖ, ФРАНЦИЯ

Вы точно слышали о «Бон Марше», но вряд ли догадывались, что старейший универмаг Парижа был спроектирован Гюставом Эйфелем . В 1876 году, представив свой проект, он стал законодателем архитектурной моды. Дело в том, что он впервые предложил украсить здание стеклянной крышей и чугунными мостиками. С того момента детали из функционального метала стали самым модным украшением в оснащении зданий.

ЖЕЛЕЗНЫЙ ДОМ, ИКИТОС, ПЕРУ

Идея постройки железного дома в Перу принадлежит миллионеру дону Ансельмо де Агила, который хотел превратить Иуитос в перуанский Париж, но его проект был создан в 1887 Гюставом Эйфелем. Так как на тот момент в стране преобладали деревянные здания, такой дом должен был стать символом невероятной роскоши, так как постоянные дожди вызывали коррозию металла, и дом требовал постоянного ухода. К сожалению, дом оказался совершенно непригодным для жизни, так как солнце накаляло металл до огромных температур, и в дневное время в нём было невозможно находиться. Железный дом постоянно переходила из рук в руки. Нынешний владелец расположил на первом этаже сувенирные лавки, а на втором кафе.

МОСТ МАРИИ ПИИ, ПОРТУГАЛИЯ

Несмотря на то, что самым знаменитым творением Эйфеля сегодня является башня, при жизни он был также знаменит как проектировщик мостов. Всего Гюстав Эйфель построил шесть мостов, и первым из них стал мост через реку Дору в Португалии, который также называют Воздушным. Его проект выиграл в конкурсе 1875 года, в первую очередь, благодаря тому, что был самым дешевым из восьми предложенных вариантов. Но и здесь Эйфель не обошёлся без инженерных новшеств в сочетании металлоконструкций. Мост длиной 160 метров возвышается на 60 метров над рекой и на протяжении семи лет был лидером по длине пролета. В 1991 году мост Понте-де-Дона-Мария-Пиа получил статус национального памятника, а для переправы был построен новый мост Понте-де-Сан-Жуан.

СТАТУЯ СВОБОДЫ, НЬЮ-ЙОРК, США

Не известно, смогла бы Америка наслаждаться сегодня одним из своих главных символов, Мисс Свободой, если бы Гюстав Эйфель не приложил к ней свою руку. Скульптор Фредерик Огюст Бартольди, ответственный за статую Свободы, долгое время не мог решить проблему с внутренней конструкцией башни. Для этого он и обратился к Эйфелю, который решил применить стальную опору и создать железный каркас, позволяющий статуе сохранять вертикальное положение. Таким образом, Статуя Свободы была построена во Франции, потом разобрана, отправлена в США и вновь собрана в Нью-Йорке.

Гюстав Эйфель скончался 27 декабря 1923 года от пневмонии в возрасте 91 года, оставив после себя больше 10 инженерных творений.

Инженер, специалист по проектированию металлических конструкций . Завоевал небывалую популярность после постройки в Париже к выставке 1889 года металлической башни , принадлежащей к замечательнейшим техническим сооружениям XIX века и названной в его честь.

Биография

Семья и ранние годы

Родился во французском департаменте Кот-д’Ор . Был первым ребёнком Катрин-Мелани (урожд. Монёз) и Александра Эйфеля . Он был потомком Жана-Рене Бёникхаузена, эмигранта из германского городка Мармаген (совр. округ Неттерсхайм) под Кёльном , переселившегося в Париж в начале XIX века, и его потомок стал одним из трёх людей немецкого происхождения, изменивших облик Парижа наряду с бароном Османом и инженером Жаком Гитторфом (Jacques Ignace Hittorff ) . Фамилию Eiffel семья приняла в напоминание о родных горах Eifel (нем. Айфель). Хотя члены семьи пользовались фамилией Эйфель, Гюстав был зарегистрирован под фамилией Бёникхаузен и официально не менял её до 1880 г.

Отец Гюстава отслужил в армии, но к моменту рождения сына оставался при ней на административной работе, однако вскоре он оставляет службу и переключается на помощь жене в ведении дел унаследованной ей от родителей фирмы по заготовке древесного угля, когда жена решила расширить сферу деятельности фирмы, включив в неё дистрибуцию товара. Из-за занятости матери будущий архитектор много времени проводил у бабушки, но сохранял привязанность к матери, бывшей влиятельной фигурой в его жизни до её кончины в 1878 г. В 1843 г. Катрин продаёт успешный семейный бизнес и удаляется от дел, живя на вырученные средства .

Сын учится в Королевском лицее в Дижоне, но учёба тяготит его до старших классов, когда он берётся за занятия под влиянием учителей истории и литературы и успешно сдаёт экзамены на звание бакалавра по естественным и гуманитарным наукам.

Важную роль в обучении мальчика играет его дядя Жан-Батист Моллерат, владелец крупного химического завода близ Дижона, автор метода перегонки уксуса, и один из дядиных друзей химик Мишель Перре, обучавшие его всему от химии и горного дела до богословия и философии.

В Париже для подготовки к трудным вступительным экзаменам в лучшие технические вузы страны Гюстав поступает в Коллеж Сен-Барб. Его влечет Политехническая школа , но преподаватели считают его результаты недостаточными, и он проходит в более прикладную Центральную школу искусств и мануфактур. На втором курсе он решает специализироваться по химии и в 1855 г. оканчивает учебу 13-м из 80-ти кандидатов. В тот год Париж принимает Всемирную выставку, и мать покупает Гюставу для посещения зрелища абонементный билет .

Карьера

В 1855 получил диплом инженера в Центральной школе искусств и мануфактур в Париже .

До строительства Эйфелевой башни был известен своими импозантными стальными конструкциями для мостов, Понте де Дона Мария Пиа через Дору у Порту в Португалии (мост Марии Пии), а также железнодорожного моста длиной 500 метров в Бордо , вокзалов в городе Будапешт. Он завершил также виадук де Гараби - железнодорожный виадук в южной Франции, - который вознёсся над долиной на высоте 122 метров и был в своё время самым высоким в мире.

Принимал участие в строительстве железного каркаса для нью-йоркской статуи Свободы , в конкурсе на возведение Троицкого моста в Петербурге , в амазонской глубинке построил т. н. Железный дом .

Был инженером Панамского общества и поставщиком для него машин, изготовлявшихся на его машиностроительном заводе в Леваллуа-Перре (близ Парижа). Разоблачения, касавшиеся Панамского общества, коснулись и его; его обвиняли в получении от Панамского общества 19 млн франков за фиктивные работы. Преданный суду () вместе с отцом и сыном Лессепсами и другими причастными к делу лицами, Эйфель был приговорён к 2 годам тюрьмы и 20 000 франкам штрафа, но кассационный суд отменил приговор за истечением срока уголовной давности.

Разработал и воплотил в жизнь идею вращающегося купола обсерватории в Ницце , который, несмотря на вес в 100 т, легко приводится в движение одним человеком; усовершенствовал систему подвижных мостов и т. д.

Он написал, между прочим:

• «Conférence de Gustave Eiffel sur la tour de 300 mètres » (П., 1889);
• «Les ponts portatifs économiques » (в сотрудничестве с Collins , П., 1888).

Смерть

Гюстав Эйфель скончался 27 декабря 1923 года в возрасте 91 года от пневмонии .

Объекты, спроектированные в ателье Гюстава Эйфеля

Хронологический список

• Западный железнодорожный вокзал , Будапешт , Венгрия (1877)
• Мост Марии Пии , Порту , Португалия (1877)
• Эйфелев мост , Унгень , Молдова (1877)
• Металлический пешеходный мост, река Оньяр, Жирона , Каталония , Испания (1877)
• Купол для обсерватории в Ницце , Ницца , Франция (1878)
• Виадук Гараби , железнодорожный мост , река Трюйер , Франция (1884)
• Статуя Свободы , Нью-Йорк , США (1886) (помогал основному архитектору)
• Железный дом , Икитос , Перу (1887)
• Эйфелева башня , Париж , Франция (1889)
• Центральный железнодорожный вокзал, Сантьяго , Чили (1897)
• Лифт Санта Хуста , Лиссабон , Португалия (1901)
• Мост Цагвери -Цеми железнодорожного пути Борджоми-Бакуриани (Грузия), специально заказанный Романовым во Франции (1902) и установленный на реке Цемисцкали .
• Воздушный мост , Лиепая , Латвия (1906)

Эйфелева башня

Эйфелева башня воздвигнута на Марсовом поле , против Йенского моста; по высоте (324 м) она почти в 2 раза выше самых высоких сооружений того времени (Хеопсова пирамида 137 м, Кёльнский собор 156 м, Ульмский собор 161 м и др.). Вся башня сделана из железа и состоит из трёх этажей.

Сооружение Эйфелевой башни продолжалось 26 месяцев, с 28 января 1887 г. до 31 марта 1889 г. и обошлось налогоплательщикам в 6,5 млн. франков . За шесть месяцев работы выставки посмотреть «железную леди» пришло более 2 млн посетителей. Сооружение имело такой успех, что к концу года удалось возместить три четверти всех затрат на строительство.

Память

В 1983 году, к 60-летию со дня смерти Г. Эйфеля французская почта выпустила (для заморского департамента Уоллис и Футуна) памятную марку номиналом в 97 франков с изображением конструкций Эйфелевой башни и портретом её создателя.

Напишите отзыв о статье "Эйфель, Гюстав"

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Ссылки

Примечания и источники

Отрывок, характеризующий Эйфель, Гюстав

– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.

В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.

С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…

Александр Эйфель родился 15 декабря 1832 года в городе Дижон, Франция. Отец Гюстава отслужил в армии, но к моменту рождения сына оставался при ней на административной работе, однако вскоре он оставляет службу и переключается на помощь жене, в ведении дел унаследованной ей от родителей фирмы по заготовке древесного угля, когда жена решила расширить сферу деятельности фирмы, включив в неё дистрибуцию товара. Из-за занятости матери будущий архитектор много времени проводил у бабушки, но сохранял привязанность к матери, бывшей влиятельной фигурой в его жизни до её кончины.

Он учится в Королевском лицее в Дижоне, но учёба тяготит его до старших классов, когда он берётся за занятия под влиянием учителей истории и литературы и успешно сдаёт экзамены на звание бакалавра по естественным и гуманитарным наукам. Важную роль в обучении мальчика играет его дядя Жан-Батист Моллерат, владелец крупного химического завода близ Дижона, автор метода перегонки уксуса, и один из дядиных друзей химик Мишель Перре, обучавшие его всему от химии и горного дела до богословия и философии.

В Париже для подготовки к трудным вступительным экзаменам в лучшие технические вузы страны Гюстав поступает в Коллеж Сен-Барб. Его влечет Политехническая школа, но преподаватели считают его результаты недостаточными, и он проходит в более прикладную Центральную школу искусств и мануфактур. На втором курсе он решает специализироваться по химии и в 1855 г. оканчивает учебу 13-м из 80-ти кандидатов. В тот год Париж принимает Всемирную выставку, и мать покупает Гюставу для посещения зрелища абонементный билет.

В 1855 году Гюстав Эйфель получил диплом инженера в Центральной школе искусств и ремесел в Париже и устроился работать в конструкторскую фирму «Шарль Нево», которая занималась строительством мостов. В 1858 году он руководил строительством железнодорожного моста в Бордо, используя металлические конструкции и применив изобретенный им самим метод пневматической установки оснований. В этом же году он стал компаньоном работодателя, а два года спустя основал собственный завод металлоконструкций в Леваллуа‑Перре недалеко от Парижа.

В 1870‑1873 годах Эйфель построил архитектурные объекты в Египте и Чили, Венгрии и Португалии, а также принимал участие в конкурсе на постройку Троицкого моста в Петербурге. В 1875 году вместе с архитектором Луи‑Шарлем Буало он выстроил магазин «О бон марше» в Париже. Его пассажи, покрытые стеклянными куполами, стали образцом для подражания во всем мире. В 1876 году Эйфель спроектировал стальной каркас американской статуи Свободы. В 1877 году по проекту архитектора был построен мост через реку Дору в Порту, Португалия, со 162‑метровой аркой.

Всего Эйфель построил более 200 сооружений: мосты, виадуки, вокзалы, банки, школы, церкви, казино. Главной идеей инженера было изготовление решетчатых конструкций, которые он считал более прочными и экономичными, чем сплошные. Почти все из его 36 мостов вошли в учебники как примеры смелых инженерных решений. Одним из самых дерзких проектов Эйфеля стал виадук Гарабит во Франции, перекрывший арочным пролетом длиной 165 метров глубокое ущелье.

Мировую известность Гюставу Эйфелю принесла ажурная стальная башня, известная как Эйфелева башня, построенная для Всемирной выставки 1889 года в Париже и ставшая одним из символов столицы Франции. Общая высота башни достигала 312 метров, вес - 9,7 тысяч тонн. При ее возведении был применен ряд прогрессивных для того времени методов монтажа строительных конструкций. На башне были устроены три платформы на высоте 57, 115 и 276 метров. На первой и второй из них находились рестораны и смотровые площадки. На третьей платформе были размещены кабинет самого инженера, а также астрономическая и метеорологическая лаборатории. На случай поломки лифта наверх вела лестница из 1792 ступеней.

В 1890‑е годы после скандала вокруг Панамского канала, где Эйфель разрабатывал проект шлюзов, инженер вышел из бизнеса и занялся исследовательской работой в области аэродинамики. В 1909 году в Париже инженер построил первую аэродинамическую лабораторию. Им было открыто явление кризиса сопротивления плохообтекаемых тел в 1912 году, усовершенствована техника аэродинамического эксперимента. В качестве эксперта Эйфель состоял во многих комиссиях, в том числе в той, которая занималась строительством парижского метро.

Эйфель был женат на дочери своего поставщика Мари Годеле, которая скончалась после 15 лет брака, родив инженеру пятеро детей.