Теодор Жерико. Плот "Медузы"
Жан Луи́ Андре́ Теодо́р Жерико́ (фр. Jean-Louis-André-Théodore Géricault; 26 сентября 1791, Руан - 26 января 1824, Париж) - французский живописец, крупнейший представитель европейской живописи эпохи романтизма . Его картины, в том числе «Плот „Медузы“» и «Скачки в Эпсоме», стали новым словом в живописи, хотя их подлинное значение в развитии изобразительного искусства было осознано гораздо позднее. Среди исследователей нет единой точки зрения на то, представителем какого направления был художник: его считают предтечей романтизма, реалистом, опередившим своё время, или одним из последователей Давида .
Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Его отец, Жорж-Никола Жерико, был состоятельным человеком: владельцем табачных плантаций и крупным торговцем табаком, а мать, Луиза-Жанна-Мари Карюэль де Сен-Мартен, происходила из семьи, принадлежавшей к аристократии Нормандии. Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. В 1801 году Теодора поместили в интернат частного пансиона Дюбуа-Луазо, а затем отец перевёл его в пансион Рене Ришара Кастеля. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Мальчик рано стал проявлять интерес к живописи, этому способствовало общение с его дядей - Жаном-Батистом Каруэлем, который коллекционировал произведения фламандских и нидерландских художников. Знакомые дяди, начинающие художницы и ученицы Герена, Аделаида де Монгольфьер и Луиза Сватон, брали Теодора с собой в музей, где копировали произведения старых мастеров. Каникулы мальчик проводил в Нормандии, где, по словам одного из его друзей, много рисовал.
В конце 1808 года Жерико поступил в обучение к Карлу Верне, мастеру батальных и жанровых сцен, в творчестве которого отразилась вся жизнь императорского Парижа. В мастерской Верне начинающий художник большей частью практиковался в изображении лошадей, знакомился с анатомическим рисунком животного, здесь же он имел возможность видеть эстампы, выполненные с произведений английских анималистов, копировал картины Верне. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Теодор стал вхож в дом Верне, вместе с ним бывал в цирке Франкони, манежах и конных заводах Парижа и его ближайших окрестностей. В годы учёбы у Верне началась его дружба с сыном учителя - Орасом , возможно эти дружеские отношения являются причиной того, что Жерико так долго оставался в мастерской Верне.
В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время - после Давида во всяком случае, - кто питал действительное расположение к педагогике». В начале XIX века французская публика и критики видели в Герене художника, который отошёл от искусства Давида и его последователей. В этой тенденции немалую роль сыграла антидавидовская реакция, по сути же дела реформы Герена продолжались в направлении, указанном давидовской школой. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного» мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма . О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений. Известно лишь то, что он не навязывал ученикам своих взглядов, и последние не получали систематического профессионального образования. Жерико посещал ателье Герена нерегулярно около шести месяцев, вероятно, чтобы иметь возможность писать с натуры и общаться с другими учениками мэтра. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому - «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена - Эжена Делакруа . Теодор продолжал бывать у Герена и после окончания учёбы, поддерживая с ним и его учениками связь. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот „Медузы“».
Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →
(1791-1824)
Жан Луи Андре Теодор Жерико, французский живописец, литограф, родился 26 сентября 1791 года в Руане. Его отец Жорж Никола Жерико был адвокатом, а мать Луиза Карюэль де Сен-Мартен происходила из старого и богатого буржуазного рода. В 1801 году Теодора поместили в интернат частного пансиона Дюбуа-Луазо, а затем отец перевел его в пансион Рене Ришара Кастеля. Около 1804 года Жерико поступил в Императорский лицей. С детства мальчик пристрастился к конному спорту и уже в шестнадцать лет был первоклассным наездником. Первого июля 1808 года Теодор покинул лицей. В 1808-1810 годах он учился живописи у К. Верне, а затем обучался в мастерской у П. Герена в 1810-1811 годах. Жерико служил в королевских мушкетерах, поэтому писал преимущественно батальные сцены. Его первая большая работа, «Офицер конных императорских егерей во время атаки», была представлена в Салоне в 1812 году. Картина полна пафоса, она дышит романтикой битвы. Картина обратила на себя внимание художественных кругов. Жерико присудили золотую медаль. С 1810 по 1815 год он занимается в Лувре, копируя работы П. П. Рубенса, В. Тициана, Д. Веласкеса и Х. Рембрандта. В 1813-1814 гг. она создал ряд картин на военные темы: «Три конных трубача», «Кирасир», «Сидящий трубач». В начале 1816 года Жерико отправился в Италию. Там он изучал и копировал антики, творения Рафаэля и Микеланджело. После путешествия по Италии (1817-1819) он принялся за картину «Плот «Медузы»» (Лувр, Париж). Она написана в стиле реализма и стала полным отрицанием давидовского направления. Стремясь представить на полотне историю спасения в море людей, потерпевших кораблекрушение, художник сделал множество подготовительных этюдов. Жерико работает в госпитале, неутомимо пишет больных и умерших. «Его мастерская, – передает его биограф, – превратилась в своего рода морг, где он сохранял трупы до полного их разложения, работая в обстановке, которую лишь на короткий срок могли переносить заходившие друзья и натурщики». Придавая частному событию глубокий и исторический смысл, Жерико раскрывает в картине сложную гамму человеческих чувств – от полного отчаяния и апатии до страстной надежды на спасение. В Салоне 1819 года картина была замечена и быстро сделалась одним из центральных экспонатов выставки. Новизна сюжета, глубокий драматизм композиции и жизненная достоверность этого мастерски написанного произведения не были сразу оценены по достоинству, но вскоре оно получило всеобщее признание и принесло художнику славу талантливого и смелого новатора. Жерико отправляется в Англию, где главным его занятием было изучение лошадей. Там он пишет большую работу «Скачки в Эпсоме» (1821). Яркий образ скачущих лошадей, созданный Жерико, приобрел громадную популярность, сделался своего рода классическим каноном. Он несомненно вызывает впечатление быстроты, полета. Весной 1822 года Жерико возвращается во Францию с пошатнувшимся здоровьем. Несмотря на это, за несколько месяцев он успевает написать несколько работ. Среди них «Известковая печь», которая сыглрала важную роль в развитии реалистического пейзажа, а также серию портретов душевнобольных, среди них «Безумный», «Одержимый манией воровства». В феврале 1823 года он слег в постель. Жерико умер 26 января 1824 года в возрасте 33 лет. Преждевременная кончина помешала написать Жерико уже задуманную картину «Отступление французов из России в 1812».
В Жерико привлекают реализм, дар поэтизации действительности, широта его мужественного эпического стиля, страстная любовь к жизни, пронизывающий его творчество гуманизм.
Жан Луи Андре Теодор Жерико родился 26 сентября 1791 года в Руане. Его отец Жорж Никола Жерико был адвокатом, а мать Луиза Карюэль де Сен‑Мартен происходила из старого и богатого буржуазного рода.
Теодор ничем не походил на своего осторожного, расчетливого и скептического отца. После того как в 1797 или 1798 году семья обосновалась в Париже, мальчик часто бегал со сверстниками на Марсово поле, к решетке Тюильри или к заставам, чтобы любоваться военным парадом или с замиранием сердца ждать вступления в Париж полков наполеоновской армии.
Каждое лето он, как правило, проводил в Руане или на родине своего отца, в окрестностях Мортена. Здесь он мог гулять по полям, сидеть в конюшне или в кузнице. Чувство глубокого уважения, которое всегда питал Жерико к людям труда, родилось именно в эти годы.
В 1801 году Теодора поместили в интернат частного пансиона Дюбуа‑Луазо, а затем отец перевел его в пансион Рене Ришара Кастеля. Около 1804 года Жерико поступил в Императорский лицей, где преподавал все тот же Кастель. Теодору было тогда тринадцать лет. Уроки не интересовали его. Он забывал о них и покрывал страницы своих тетрадей рисунками, увлекался музыкой и много читал.
С детства мальчик пристрастился к конному спорту и уже в шестнадцать лет был первоклассным наездником. В Париже он использовал каждый свободный день, чтобы пойти либо в Лувр, где его внимание приковывал Рубенс, либо в цирк наездника Франкони. А в Мортене он без страха скакал на необъезженных лошадях.
Первого июля 1808 года Теодор покинул лицей. Он принимает два решения: купить собственную лошадь и посвятить свою жизнь живописи. Осенью 1808 года Жерико стал учеником Карла Верне – довольно посредственного, но модного в то время парижского баталиста и жанриста, большого мастера рисовать лошадей. Жерико, однако, относился к своему учителю скептически: «Одна моя лошадь съест семь его лошадей!»
Через два года молодой художник избирает для продолжения учебы мастерскую убежденного последователя классицизма Пьера Герена. Здесь Теодор начал упорно и внимательно изучать натуру, законы композиции и методы классицистического обобщения. Тяготение Жерико к героическим образам приобретает вполне отчетливый характер.
Осенью 1812 года Жерико создает свое первое большое полотно – «Офицер конных императорских егерей во время атаки», он представляет его и в Салоне того же года. Картина имела успех, она обратила внимание художественных кругов на незнакомое до тех пор имя.
«Офицер императорских егерей» принадлежит к числу произведений, необычайно эффектных по замыслу, поражающих с первого взгляда, надолго врезывающихся в память. Картина полна пафоса, она дышит романтикой битвы. Жерико присудили золотую медаль. Но, к большому разочарованию художника, картину правительство не купило.
В 1813 году Жерико, живший до того вместе с отцом, переезжает в собственную мастерскую. Он создает в 1813–1814 годы ряд картин и этюдов на военные темы: «Три конных трубача», «Кирасир», «Сидящий трубач».
В Салоне 1814 года Жерико выступил с картиной «Раненый кирасир».
Если в «Офицере» художник рисует образ бесстрашного молодого героя, увлекающего полки к победе, то в «Раненом кирасире» мы видим трагический образ раненого воина, испытавшего поражение, вынужденного оставить поле сражения.
Картина не имела успеха. Замысел Жерико – поэтизация военных неудач – остался непонятым. Ближайшие работы, созданные Жерико, вращаются по‑прежнему вокруг военной тематики. Это великолепный эскиз «Выезд артиллерии», «Повозка с ранеными», «Атака кирасиров».
В начале 1816 года Жерико уезжает в Италию. Здесь он изучал и копировал антики, творения Рафаэля и Микеланджело. У итальянских художников он почерпнул те тенденции к обобщению, монументальности, благородству языка, которые скажутся в работе над монументальными замыслами ближайших лет.
Новый этап творчества мастера, начавшийся по возвращении его в Париж, был отмечен созданием картины «Плот "Медузы"» (1818–1819). Стремясь представить на полотне историю спасения в море людей, потерпевших кораблекрушение, художник сделал множество подготовительных штудий.
Жерико умножает этюды с натуры, работает в госпитале, неутомимо пишет больных и умерших.
«Его мастерская, – передает его биограф, – превратилась в своего рода морг, где он сохранял трупы до полного их разложения, работая в обстановке, которую лишь на короткий срок могли переносить заходившие друзья и натурщики».
Не довольствуясь этим, Жерико всюду ищет модели, которые могли бы послужить ему правдивыми образцами. Встретив случайно своего друга Лебрена, больного желтухой, он приходит в восторг. «Я внушал страх, – рассказывает Лебрен, – дети убегали от меня, принимая за мертвого, но я был прекрасен для живописца, искавшего всюду цвет, свойственный умирающему».
Придавая частному событию глубокий и исторический смысл, Жерико раскрывает в картине сложную гамму человеческих чувств – от полного отчаяния и апатии до страстной надежды на спасение.
В Салоне 1819 года картина была замечена и быстро сделалась одним из центральных экспонатов выставки. Пресса подняла вокруг нее борьбу. К художественным оценкам примешивались и мотивы политического порядка: работа Жерико воспринималась как определенный выпад против существующего режима. Жерико так и не получил предложение правительства о ее покупке.
Разочарованный тем, что его грандиозный замысел не был по достоинству оценен, Жерико в 1820 году уехал в Англию, где провел два года. Там он познакомился с Джоном Констеблем, который своим энтузиазмом пробудил в Жерико новые силы, склонив его приняться, вопреки владевшей им депрессии, за второе большое произведение «Скачки в Эпсоме» (1821).
Четыре лошади вихрем летят над полем скачек, их передние и задние ноги вытянуты параллельно земле. Создается впечатление необычайной стремительности, полета. Лошади, жокеи выписаны с большой тщательностью, с некоторой неожиданной для Жерико сухостью. Наоборот, пейзаж – покрытая зеленой травой равнина с холмами на горизонте, облачное с просветами небо – написан широко, обобщенно. Кажется, что лошади несутся вперед, а земля стремительно убегает под их ногами.
Яркий образ скачущих лошадей, созданный Жерико, приобрел громадную популярность, сделался своего рода классическим каноном, был повторяем несчетное количество раз, вызывая впечатление быстроты, полета.
Весной 1822 года Жерико возвращается во Францию с пошатнувшимся здоровьем. Несмотря на это, за несколько месяцев он успевает создать ряд интересных произведений.
Такова прежде всего его «Известковая печь», которую следует рассматривать как важный этап в развитии реалистического пейзажа.
«Все сурово в этом пейзаже – отсутствие деревьев, всякой растительности подчеркивает пустынность, заброшенность места, – пишет Б.Н. Терновец. – Колорит картины еще усиливает это настроение. Красочная гамма сведена к коричневым, тепло‑зеленым, серо‑желтым тонам. Жерико в этом произведении выступает родоначальником реалистического пейзажа, он подымает значение пейзажа как самостоятельного жанра».
Кроме того, Жерико создает замечательную серию портретов душевнобольных, среди них «Безумный», «Одержимый манией воровства». Образы эти овеяны какой‑то возвышенной грустью, носят отпечаток той высокой гуманности, которой проникнуто отношение художника к сломленным, потерянным человеческим существам.
К несчастью, серьезная болезнь не позволила художнику реализовать все таланты. В феврале 1823 года он слег в постель. Посетивший его в декабре 1823 года Делакруа записывает в дневнике: «Сегодня вечером я был у Жерико. Какой печальный вечер! Он умирает, его худоба ужасна; его бедра стали толщиной с мои руки, его голова – голова умирающего старика… Какое ужасное изменение! Возвратился домой полный энтузиазма перед его живописью. В особенности этюд головы карабинера! Помнить о нем. Это указующая веха. Прекрасные этюды! Какая крепость! Какое превосходство! И умирать рядом со всеми этими работами, созданными во всей силе и страсти молодости, когда не можешь повернуться ни на палец в своей кровати без чужой помощи!»
Век художника бывает разным. Кто-то творит по 40-50 лет, оставляя людям сотни картин, кто-то едва успевает раскрыть свой талант... Жерико было отпущено лишь десятилетие на творчество. Его трагическая смерть стала неожиданностью для всех и огромной потерей для искусства. Но каждая работа этого мастера стала образцом для нескольких поколений художников, а в истории искусств трудно найти живописца близкого по таланту и глубине.
Теодор Жерико родился в семье зажиточных буржуа. Отец имел несколько табачных плантаций на юге Франции, мать происходила из весьма уважаемого купеческого рода. Детство мальчика прошло во времена Великой революции, которая чудесным образом не затронула его семью.
С юности Теодор отличался двумя страстями - лошади и рисование. Хороший тон требовал, чтобы отпрыск известной фамилии получил хорошее образование и послужил отечеству. Закончив престижный колледж, Жерико поступает на военную службу, в мушкетеры. К этому времени революционные идеи несколько потрепались и потеряли свой бунтарский смысл. Франция из республики превратилась в империю, а империя, как известно, требует имперского стиля в искусстве. Тяжеловесный, неповоротливый и богатый стиль Ампир никак не мог прийтись по вкусу молодому человеку, получившему основы живописного мастерства у таких известных художников, как Верне и Герен, верных старым заветам великих фламандцев и голландцев.
Молодой мушкетер пишет свои первые работы, как и ожидается, на батальные сцены. Этот период творчества оставил нам множество рисунков и эскизов, изображающих любимых мастером лошадей.
В течение 5 лет (1810-1815) художник старательно копирует работы , . Все это время он пытается постичь тайны мастеров прошлого и найти собственную манеру. Важную роль в жизни Жерико сыграла поездка в Италию. В отличие от Франции, в этой стране живописные традиции непрерывно развивались на протяжении 6 веков, а вся остальная Европа зачастую перенимала все то, что рождалось в Италии.
Из итальянской поездки Жерико привозит свою самую известную работу «Плот „Медузы“». Драматизм, эмоциональность, невиданная до того точность и осмысленность изображения удивили французов и оставили многих равнодушными. Франция еще не переняла моду на романтизм, упиваясь свои собственным ампиром и остатками классицизма. Французы оказались неготовыми для того, чтобы по достоинству оценить работу своего великого мастера.
Прошло совсем немного времени и критики, приверженцы академизма в живописи, вдруг разглядели в Жерико талантливого и смелого мастера. Французы "крякнули" и пошли смотреть картину во второй раз. Пришла слава...
Наслаждаясь известностью и множеством заказов, Жерико приступает к работе, которая была им задумана еще в 1812 году. Романтик, гражданин и творческий человек, художник собирался написать монументальную работу на тему отступления французских войск из России. Был известен сюжет, разрабатывалась композиция, искались прототипы среди солдат. Трагическая случайность прервала жизнь мастера. В 1824 году, во время обычной для Жерико тренировки в верховой езде, он упал с лошади. Удар пришелся на висок.
Наследием мастера стали несколько психологических портретов, батальные картины, несколько жанровых работ, несколько незаконченных скульптур и огромное количество рисунков и набросков, в каждом из которых можно увидеть гениальные задумки мастера, которые так и остались незавершенными.
«В нем материала на несколько живописцев» , - говорил о своем ученике Герен.
К нему молодой Жан Луи Андре Теодор Жерико (Jean Louis André Théodore Géricault) пришел в 1810 году, чтобы учиться изобразительному искусству. Начинающий художник был настолько талантлив, что заканчивал рисовать этюд, в то время как другие ученики еще не успевали набросать эскиз. Тогда Тео начинал этюд в другом ракурсе и экспериментировал с фоном, а остальные мастера отчаянно пытались подражать товарищу.
До наших дней дошли прекрасные анатомические рисунки и эскизы фигур животных. Конечно, лошадей. Жерико был очарован грациозными скакунами, славился как отличный наездник и часто выбирался на долгие прогулки, останавливая свой выбор на самых норовистых жеребцах.
Страсть к этим животным соседствовала с давней увлеченностью живописью. Теодор часто бывал в Лувре, где копировал картины других известных мастеров. А в 1812 году сам дебютировал большой работой с не менее «большим» названием «Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку». По традиции в центре композиции был изображен вставший на дыбы конь, который словно увлекает всадника в разгоревшуюся битву.
Молодой художник проявил себя как настоящий новатор и отступил от канонов классицизма. В противовес фронтальной композиции Жерико уделил внимание плоскости холста и направил действие вглубь картины. К тому же мастер использовал новые контрасты, а цвет стал главным средством художественной выразительности. Высшим признанием для Теодора была не столько золотая медаль, полученная за эту работу, сколько восклицание старого Давида, который сказал:
«Откуда это? Я не знаю этой кисти!»
В офицере Жерико воплотил свое поколение, которое выросло под грохот триумфальных побед французской армии. Но в том же 1812 году Францию потрясла новость о поражении войск Наполеона в России. Еще некоторое время военная тема занимала мысли художника, и он создал портрет «Офицер карабинеров», в котором чувствовалась переломная атмосфера. Здесь нет действия, зритель видит только человека, в глазах которого без труда читается тревога. Эта картина написана в лучших традициях романтизма, который был обращен к чувствам и эмоциям.
Настроение самого Жерико было противоречивым. С одной стороны, он был огорчен, что во Франции в 1815 году вновь воцарились Бурбоны. С другой стороны, он испытывал огромное желание совершенствовать свои профессиональные навыки и использовал для этого все возможности. Теодор принял участие в конкурсе молодых живописцев, но проиграл. Приз - поездку в Рим - получил другой мастер, а настойчивый и разгневанный Жерико решил, что тоже отправится в Италию. Пусть даже и за свой счет. В путешествии художник видел возможность для расширения кругозора, поэтому не жалел средств.
В Риме он продолжал копировать картины других художников и делать наброски с натуры. Жерико был очарован работами и фресками в Сикстинской капелле. А в еще больший восторг его приводили скачки вольных лошадей по Корсо. Художник был поражен тем, как лошади вырывались из сильных рук молодых людей, и под этим впечатлением была написана картина «Бег свободных лошадей в Риме».
Ошибочно предполагать, что полотна Жерико всегда праздные и посвящены прославленным людям. Он славится как автор серии портретов, главными героями которых были душевнобольные. Находясь в госпитале Сальпетриер, художник рисовал тамошних пациентов – людей с гипертрофированными страстями и навязчивыми идеями.
Эти картины не предназначались для продажи или демонстрации на широкую публику, в них художник избегал изысков и лишних деталей, поэтому серия отличалась своей простотой. Жерико давал себе отчет в том, кого изображает, но не драматизировал состояние больных, а всего лишь констатировал очевидное.
Картины в будущем сыграли важную роль в истории живописи, а мотивы этих работ потом встречались на полотнах , и Курбе. Но сам Теодор Жерико все равно находился в поиске темы для главного, монументального произведения. Кажется, сама судьба подарила ему нужную идею, воплощенную в реальном трагическом событии…
Художник написал картину , которая стала первой и последней большой «жемчужиной» его творчества.
